Верховный Суд не допустил субсидиарку лиц, толком не успевших поруководить должником

На прошедшей неделе Верховным Судом РФ было опубликовано сразу два определения о субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника – № 305-ЭС22-7760(2) от 29.01.2024 и № 305-ЭС19-27802 (6, 7, 8, 9) от 02.02.2024. Руководитель банкротной практики Александр Тархов прокомментировал эти определения.

Примечательно, что в обоих делах нижестоящие суды проигнорировали крайне незначительный по времени период руководства ответчиков (в обоих случаях чуть более 3 месяцев) и привлекли их к ответственности за введение контрагентов в заблуждение относительно финансового состояния должника. Тем самым, суды фактически отождествили дату вступления ответчиков в должность руководителей с датой, когда им должно было стать известно о плачевном финансовом состоянии подконтрольных им должников.

В первом деле Верховный Суд, отменяя принятые по делу судебные акты, посчитал, что на крупном строительном предприятии (коим являлся должник) руководителю должно быть предоставлено время для оценки и анализа ситуации. Поэтому трехмесячный срок для проведения таких мероприятий и принятия решения об обращении в суд с заявлением о банкротстве нельзя счесть чрезмерным, а самого руководителя – недобросовестным и неразумным.

Во втором споре сразу два руководителя были ошибочно привлечены к ответственности по аналогичному основанию. Первый из них вступил в должность буквально за месяц до возбуждения дела о банкротстве и пробыл в этой должности 3 месяца, а второй сменил его, когда дело о банкротстве уже набирало обороты.

И тут уже Верховный Суд более подробно напомнил судам не только о разъяснениях Постановления Пленума № 53 о субсидиарной ответственности при банкротстве, но и о самой природе «субсидиарки» за неподачу (несвоевременную подачу) заявления о банкротстве должника.

Так, в части второго ответчика суды почему-то не учли положение ст. 61.12 Закона о банкротстве об ограничении размера субсидиарной ответственности обязательствами должника, возникшими до возбуждения дела о его банкротстве. Ведь сама суть ответственности по данному основанию заключается в сокрытии реального финансового положения должника перед его контрагентами (т.е. во введении их в заблуждение). Но если дело о банкротстве должника уже возбуждено, скрыть его неудовлетворительное финансовое состояние  попросту невозможно.

Предшествующий же руководитель, проработавший на этой должности всего 3 месяца (2 из которых также пришлись на возбужденное в отношении должника дело о банкротстве), был освобожден от «субсидиарки» по аналогичной причине. Касательно первого месяца его работы Верховный Суд со ссылкой на разъяснения Пленума отметил, что при последовательной смене руководителей каждому из них необходим разумный срок для выявления обстоятельств, с которыми закон связывает обязанность по обращению в арбитражный суд. Более того, к этому разумному сроку необходимо прибавить еще месяц для подготовки и подачи соответствующего заявления, в то время как у ответчика в принципе был только один месяц с даты его назначения на должность.

Руководитель банкротной практики юридической компании «Центральный округ» Александр Тархов считает, что сделанные в данных спорах выводы нижестоящих судов не соответствуют не только букве закона, но и здравому смыслу.

«В первую очередь, больше всего удивляет, как нижестоящие суды привлекли к ответственности лицо, принявшее «бразды правления» должником, когда в отношении последнего уже имелось дело о банкротстве. Это же буквально противоречит положениям закона, не говоря уже о природе и сути данного вида субсидиарной ответственности. Также суды, безусловно, не учли и крайне непродолжительный период руководства ответчиков, в течение которого те элементарно не успели бы оценить и проанализировать финансовую ситуацию, возникшую еще до их прихода», —  заключил он.