Развитие судебной практики по субсидиарной ответственности, связанной с принудительной ликвидацией компании

Ранее мы рассуждали об изменении вектора судебной практики после выхода постановления Конституционного суда РФ от 21.05.2021г. № 20-П, которое регламентировало рассмотрение дел о привлечении к субсидиарной ответственности лиц при исключении компаний из ЕГРЮЛ . Но спустя время стало понятно, что это постановление породило больше вопросов, чем ответов, в связи с чем в свои руки инициативу взял Верховный суд РФ, направивший правоприменительную практику в правильное и логичное русло. Чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо обратить внимание на интересное и свежее определение Верховного суда РФ от 3 ноября 2022г. № 305-ЭС22-11632. 

Основания привлечения к субсидиарной ответственности 

Фактически норма корпоративного закона предлагает привлекать к субсидиарной ответственности директоров и участников исключенных из ЕГРЮЛ компаний. Эта ответственность, в свою очередь, является частным случаем субсидиарной ответственности за доведение до банкротства, предусмотренной законом о банкротстве. Налицо нетипичный случай корреляции норм разных законов.  

Верховный суд РФ, в своей судебной практике указал, что для привлечения к субсидиарной ответственности необходимо, чтобы неразумные и/или недобросовестные действия (бездействие) контролирующих должника лиц (КДЛ), привели к тому, что компания стала неспособной исполнять обязательства перед кредиторами, что де-факто является доведением ее до банкротства.  

Подходы к распределению бремени доказывания 

В силу общих правил арбитражного процесса обязанность доказать значимые для процесса обстоятельства лежит на истце. Однако предмет доказывания, заложенный в указанной корпоративной норме, специфичен. Так, при возложении субсидиарной ответственности на КДЛ нужно установить факт его недобросовестных и (или) неразумных действий и причинно-следственную связь между такими действиями и возникшими признаками неплатежеспособности.  

Раньше арбитражные суды разных инстанций при рассмотрении дел о «субсидиарке» придерживались разных позиций. Некоторые презюмировали наличие вины контролирующего лица, ведь если оно допустило административную ликвидации при наличии долгов, то оно точно является недобросовестным. Другие наделяли кредиторов обязанностью самостоятельно отслеживать наступление момента ликвидации компании и противостоять этому процессу. 

Поэтому в спор гигантов вмешался еще один гигант - Конституционный суд РФ, который размежевал подходы к распределению бремени доказывания и избрал для этого критерий - персону сутяжника (истца). 

Доказывать свою добросовестность и отсутствие причинно-следственной связи ответчик должен в следующих случаях: 

• заявление о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности подано в суд гражданином,
• обязательство ликвидированной компании перед истцом возникло не из предпринимательских взаимоотношений (например, истец - бывший работник компании).
• на момент административного исключения предприятия из ЕГРЮЛ налоговой, суд уже удовлетворил исковые требования физического лица о взыскании задолженности. 

Этот подход был выработан высшим судом в связи с тем, что гражданину – кредитору невозможно сформировать доказательственную базу, потому что объективно он не имеет доступ к документации предприятия, к его финансовой деятельности и не вовлечен в корпоративные правоотношения, что порождает неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика. 

Вместе с тем, суд между строк весьма туманно намекнул, что такая позиция о распределении бремени доказывания может применяться и к другим кредиторам - предпринимателям (не гражданам).  

Кто теперь должен доказывать недобросовестность КДЛ? 

Анонсированное в начале этого материала определение Верховного суда РФ расставило на свои места все акценты, возникшие после разъяснений Конституционного суда РФ. 

Верховный суд РФ взялся за одно дело, поскольку в нем сразу три нижестоящих инстанции показали отсутствие единообразия практики и толкования обозначенной нами позиции Конституционного суда РФ. ВС РФ скорректировал правила распределения бремени доказывания в спорах по субсидиарке, связанной с административной ликвидацией, и обозначил критерии недобросовестности и неразумности КДЛ, за которые они могут привлекаться к субсидиарной ответственности. 

В деле фигурировали истец - индивидуальный предприниматель, и ответчик, являющийся КДЛ компании, которая была исключена из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо. Суды нижестоящих инстанций, удовлетворяя требования, указали на недобросовестность ответчика в силу того, что он должен был представить в регистрирующий орган необходимые документы для прекращения процесса ликвидации, но его бездействие повлекло исключение юридического лица из ЕГРЮЛ, лишив истца возможности взыскать задолженность в исполнительном производстве. Суды руководствовались методом определения бремени доказывания, закрепленным в Постановлении КС РФ.

Окружной суд, не соглашаясь с мыслями судебных инстанций, отрицал возможность применения подхода, изложенного Конституционным судом, поскольку, по его мнению, он подлежит применению лишь по заявлениям кредиторов — граждан не-предпринимателей. 

Судебную коллегию по экономическим спорам ВС РФ не устроили выводы нижестоящих судов, поэтому она изложила свое видение ситуации и задала вектор направления практики по данному виду споров. Привлечение КДЛ к ответственности возможно исключительно тогда, когда доказана его вина в исключении компании из реестра юридических лиц в административном порядке, и когда невозможно погасить имеющиеся долги перед кредитором. ВС РФ сделал однозначный вывод, что рассмотрение подобных споров возможно по заявлениям не только бизнесменов, но и граждан, не связанных с исключенной компанией предпринимательской деятельностью, ведь постановление КС РФ не содержит запрета. 

Теперь становится понятной причина появления упомянутого постановления - его положения направлены на защиту экономически слабой стороны гражданского оборота - граждан (потребителей), поэтому необходимо определение уникальных правил доказывания. 

Также коллегия судей отменила ранее распространенную презумпцию. Само по себе исключение компании из налогового реестра не может служить достаточным доказательством совершения КДЛ недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами, достаточным для привлечения к ответственности по корпоративному закону. 

По мнению Верховного суда РФ, к неразумному поведению КДЛ могут относиться поступки, при которых возглавляемая им компания при наличии признаков недостаточности имущества продолжает брать на себя заведомо неисполнимые обязательства, о чем ему не может быть не известно. Если в суде будет установлено, что ответчик действовал в пределах обычного делового оборота, несмотря на возникшие негативные последствия, то от ответственности он может быть освобожден. 

К недобросовестному поведению КДЛ суд относит образ действия участников (учредителей) общества, приводящий к уменьшению его активов, противоречащий уставным интересам юридического лица, и препятствующий нормальному исполнению обязательств обществом. Иными словами нельзя умышленно бросать компанию с долгами, не стоит пускать ее дела на самотек, и надеяться, что оставленные ни с чем кредиторы не будут возмущаться, а налоговая инспекция в свою очередь ликвидирует компанию. 

Как видно, Верховный суд РФ упорядочил судебную практику по данному вопросу и привел суды к единому пониманию института субсидиарной ответственности при принудительной ликвидации компании.