Верховный суд окончательно определился в правоприменении института залога, возникающего в силу ареста

В самом начале действия указанной нормы ГК РФ у судов не было определенного и четкого понимания данного положения. Одни суды говорили, что указанная норма подлежит применению только во взаимосвязи со ст. 174.1 ГК РФ (Апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 17.11.2016 г. по делу № 33-30602/16, Постановление АС Уральского округа от 18.01.2017 № Ф09-10242/16). Другие утверждали, что после вступления в силу решения суда, по которому было наложено обеспечение в виде запрета на распоряжение имуществом, такой взыскатель становится залогодержателем этого имущества (Апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 27.09.2016 г. по делу №  33-25309/2016, Постановление АС Северо-Западного округа от 15.11.2016 № А42-7533/2014).
 
Практикующие юристы начали использовать данную схему для целей возникновения залога в отношении имущества должника по неисполненным обязательствам. Такой залог на основании определения об обеспечении иска даже регистрируют у нотариуса. (Апелляционное определение Кемеровского областного суда от 14.07.2016 г. № 33-8857)
 
В практике стали возникать вопросы о том, что происходит с залогом в силу ареста в процедуре банкротства должника. Вот здесь и развернулась полемика о том, как правильно следует понимать и применять положения п. 5 ст. 334 ГК РФ.
 
Еще в начале 2016 г. в определении ВС РФ от 11.01.2016 г. № 306-ЭС15-17700(1,2) судья, единолично рассматривающий кассационную жалобу, высказал позицию о том, что если судебный арест имущества возник раньше введения в отношении должника процедуры наблюдения, то действие обеспечительных мер не прекращается на основании ст. 63 ФЗ от 26.10.2002 № 127-ФЗ (ред. от 01.05.2017) «О несостоятельности (банкротстве)». У истца возникают права залогодержателя на основании п. 5 ст. 334 ГК РФ, соответственно, требования такого кредитора устанавливаются в реестре требований кредиторов как обеспеченные залогом. По данному делу ВС РФ отказал в передаче кассационной жалобы на рассмотрение коллегии Верховного суда Российской Федерации. Такие же выводы были сделаны еще рядом судов, например в Постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.11.2016 по делу № А42-7533/2014, в Постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 24.11.2016 г. по делу № Ф06-13629/2016.

Однако через год в определении ВС РФ от 27.02.2017 г. (резолютивная часть была объявлена 16.02.2017) по делу № 301-ЭС16-16279 судебная коллегия ВС РФ пришла к противоположному мнению и достаточно подробно разъяснила, что представляет собой залог в силу ареста и как его следует применять. В данном определении ВС РФ указал, что залог в силу ареста надо рассматривать во взаимосвязи с п. 2 ст. 174.1 ГК РФ, на который в п. 5 ст. 334 ГК РФ есть отсылка. 
 
По мнению ВС РФ, кредитор приобретает права залогодержателя только в случае, когда имущество, в отношении которого судом был наложен запрет на распоряжение им, отчуждено третьему лицу (п. 2 ст. 174.1 ГК РФ). Также говорится о том, что такой договор при наличии запрета является действительным. На основании п. 5 ст. 334 ГК РФ права кредитора подлежат защите путем обращения взыскания на арестованное имущество, если оно находится в собственности у лица, которое знало или должно было знать о запрете, но только после вступления в силу решения суда (принцип следования обременения за арестованной вещью). 

ВС РФ указал, что в п. 5 ст. 334 ГК РФ законодатель лишь приравнял права взыскателя к правам залогодержателя и не указал на возникновение полноценного залога. В данном случае «эти меры выступают не способом обеспечения исполнения обязательства как такового, а являются особым механизмом, направленным на фактическую реализацию подтверждающего обязательство акта государственного органа о взыскании задолженности, и они действуют в рамках общих правил исполнения».

При банкротстве должника ВС РФ считает, что права залогодержателя на основании п. 5 ст. 334 ГК РФ не возникают. А п. 4 ст. 134 ФЗ от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» исключает возможность удовлетворения требований в индивидуальном порядке и основан на принципе равенства кредиторов одной очереди. Здесь суд полагает, что приоритет законом о банкротстве предоставлен залогу, возникшему на основании договора или закона (п. 1 ст. 334.1 ГК РФ). 
 
После того как ВС РФ поставил точку в вопросе понимания сути залога в силу ареста, суды стали отказывать кредиторам в делах о банкротстве в установлении за ними статуса залоговых кредиторов на основании п. 5 ст. 334 ГК РФ (Постановление АС ЦО от 15.03.2017 № А68-57/2016, Определение ВС РФ от 31.03.2017 № 307-ЭС17-1676, Определение ВС РФ от 17.02.2017 № 307-ЭС16-20546, Определение ВС РФ от 03.04.2017 № 309-ЭС17-2015).

А по делам, попавшим на рассмотрение после вынесения рассматриваемого определения и по которым требования кредиторов в деле о банкротстве уже были установлены как обеспеченные залогом, суды вышестоящих инстанций стали выносить отказные решения (Постановление АС Поволжского округа от 06.03.2017 № Ф06-17066/2016, Постановление АС Уральского округа от 09.03.2017 № Ф09-383/16, постановление АС Центрального округа от 20.03.2017 № А64-6927/2015, Постановление АС Московского округа от 18.05.2017 по делу № А40-184225/15).